"Ведь танец идет по водам и не горит в огне"
В 1721 году во время переговоров со Швецией Брюс работал в тандеме с Андреем Ивановичем Остерманом. (который на самом деле Генрих Иоганн Фридрих и на русской службе всего только с 1704 года).
Остерман был опытным дипломатом, внешнеполитические дела ему доверяли еще с 13 года. Во время этой миссии он выступал в роли "доброго следователя": действовал тонко, всячески демонстрировал уважение к оппоненту и готовность к компромиссам. Но стоило шведской стороне расслабиться, почувствовать себя уверенно и начать выдвигать требования, соглашаться на которые было никак нельзя, как в дело вступал Яков Вилимович, следователь совсем недобрый. И говорил: "Не, так не пойдет. В восемнадцатом году еще, может, и прокатило бы, но вы тогда меня послали. Если до вас все еще не дошло, что никакая Англия вам не поможет, то можем еще пару-тройку лет пообъяснять на практике. Вы меня знаете". Эти качели продолжались почти четыре месяца, с 8 мая по 30 августа, и в конце концов шведов дожали.
И еще в связи с этой историей нужно сказать, что я ошиблась, думая, что графский титул Брюс получил по итогам за благополучное окончание дела. Ровно наоборот: государь сделал его графом перед самыми переговорами. Не иначе, чтобы шведы не обиделись, что с ними от лица русского царя опять, как на Аландском конгрессе, общается какой-то хрен с бугра, пусть и гонявший их по этим самым буграм двадцать лет в хвост и в гриву. Ладно, не двадцать, меньше: на последнем этапе все больше морскими сражениями и десантами развлекались, а это без него.
Остерман был опытным дипломатом, внешнеполитические дела ему доверяли еще с 13 года. Во время этой миссии он выступал в роли "доброго следователя": действовал тонко, всячески демонстрировал уважение к оппоненту и готовность к компромиссам. Но стоило шведской стороне расслабиться, почувствовать себя уверенно и начать выдвигать требования, соглашаться на которые было никак нельзя, как в дело вступал Яков Вилимович, следователь совсем недобрый. И говорил: "Не, так не пойдет. В восемнадцатом году еще, может, и прокатило бы, но вы тогда меня послали. Если до вас все еще не дошло, что никакая Англия вам не поможет, то можем еще пару-тройку лет пообъяснять на практике. Вы меня знаете". Эти качели продолжались почти четыре месяца, с 8 мая по 30 августа, и в конце концов шведов дожали.
И еще в связи с этой историей нужно сказать, что я ошиблась, думая, что графский титул Брюс получил по итогам за благополучное окончание дела. Ровно наоборот: государь сделал его графом перед самыми переговорами. Не иначе, чтобы шведы не обиделись, что с ними от лица русского царя опять, как на Аландском конгрессе, общается какой-то хрен с бугра, пусть и гонявший их по этим самым буграм двадцать лет в хвост и в гриву. Ладно, не двадцать, меньше: на последнем этапе все больше морскими сражениями и десантами развлекались, а это без него.